Была сегодня у врача «ухо-горло-жопа».
В
Вас не смущает,что я курю? — Когда администратор театра увидел её в гримерке абсолютно голой.
Все приятное в этом мире либо вредно, либо аморально, либо ведет к ожирению.
В моей старой голове две, от силы три мысли, но они временами поднимают такую возню, что кажется, их тысячи.
В Москве можно выйти на улицу одетой как Бог даст, и никто не обратит внимания. В Одессе мои ситцевые платья вызывают повальное недоумение — это обсуждают в парикмахерских, зубных амбулаториях, трамвае, частных домах. Всех огорчает моя чудовищная «скупость» — ибо в бедность никто не верит. (1949)
В силу ряда причин я не могу сейчас ответить вам словами, какие употребляете вы. Но я искренне надеюсь, что когда вы вернётесь домой, ваша мать выскочит из подворотни и как следует вас искусает. — в ответ проходящему молодому человеку, который толкнул на улице Раневскую и обругал
В театре меня любили талантливые, бездарные ненавидели, шавки кусали и рвали на части.
— Вам никогда не говорили, что вы похожи на Бриджит Бардо?
— Нет, никогда.
— И правильно, что не говорили.
Воспоминания — это богатства старости.
Всю свою жизнь я проплавала в унитазе стилем баттерфляй.
— Вы по-прежнему молоды и прекрасно выглядите.
— Я не могу ответить вам таким же комплиментом!
— А вы бы, как и я, соврали!

Д
Деньги съедены, а позор остался (о своих работах в кино).
Для меня всегда было загадкой — как великие актеры могли играть с артистами, от которых нечем заразиться, даже насморком. Как бы растолковать, бездари: никто к вам не придет, потому что от вас нечего взять. Понятна моя мысль неглубокая?
Думайте и говорите обо мне, что пожелаете.Где вы видели кошку, которую бы интересовало, что о ней говорят мыши?
Душа не жопа — высраться не может.

Е
Если больной очень хочет жить, врачи бессильны.
Если бы я, уступая просьбам, стала писать о себе, это была бы жалобная книга — «Судьба — шлюха».
Если женщина идет с опущенной головой — у неё есть любовник! Если женщина идет с гордо поднятой головой — у неё есть любовник! Если женщина держит голову прямо — у неё есть любовник! И вообще — если у женщины есть голова, то у неё есть любовник!
Есть люди, в которых живёт Бог; есть люди, в которых живёт Дьявол; а есть люди, в которых живут только глисты.
Есть можно что угодно и когда угодно, но только голой и стоя перед зеркалом.

Ж
Жемчуг, который я буду носить в первом акте, должен быть настоящим, — требует капризная молодая актриса. — Все будет настоящим, — успокаивает ее Раневская. — Все: и жемчуг в первом действии, и яд — в последнем.
Женщины, конечно, умнее. Вы когда-нибудь слышали о женщине, которая бы потеряла голову только от того, что у мужчины красивые ноги?
Животных, которых мало, занесли в Красную книгу, а которых много — в Книгу о вкусной и здоровой пище.
Жизнь моя… Прожила около, всё не удавалось. Как рыжий у ковра.
Жизнь проходит и не кланяется, как сердитая соседка.
Жизнь — это затяжной прыжок из пизды в могилу.
Жизнь — это небольшая прогулка перед вечным сном.
Жить надо так, чтобы тебя помнили и сволочи.

З
— Звонок не работает, как придёте, стучите ногами.
— Почему ногами?
— Но вы же не с пустыми руками собираетесь приходить!
Здоровье — это когда у вас каждый день болит в другом месте.

И
И что только ни делает с человеком природа!
И это все без наркоза!
К
Каждый волен распоряжаться своей жопой, как ему хочется. Поэтому я свою поднимаю и уёбываю. (На партсобрании в театре Моссовета, на котором обсуждалось немарксистское поведение одного именитого актера, обвиняющегося в гомосексуализме.)
— Как ваша жизнь, Фаина Георгиевна?
— Я вам ещё в прошлом году говорила, что говно. Но тогда это был марципанчик.
Как я завидую безмозглым!
Кино — заведение босяцкое.
Когда мне не дают роли, чувствую себя пианисткой, которой отрубили руки.
Когда у попрыгуньи болят ноги, она прыгает сидя.
Когда я умру, похороните меня и на памятнике напишите: «Умерла от отвращения».
Красивые люди тоже срут.
Критикессы — амазонки в климаксе.
Кто бы знал мое одиночество? Будь он проклят, этот самый талант, сделавший меня несчастной...
Когда Фаину Георгиевну спросили какие, по её мнению, женщины склонны к большей верности — брюнетки или блондинки, она не задумываясь ответила: «Седые!»

М
— Милочка, я возьму с собой «Идиота», чтобы не скучать в троллейбусе! (к/ф «Весна», в роли Маргариты Львовны, домработницы)
Мне осталось жить всего сорок пять минут. Когда же мне все-таки дадут интересную роль?
Молодой человек! Я ведь еще помню порядочных людей... Боже, какая я старая!
Моя любимая болезнь — чесотка: почесался и ещё хочется. А самая ненавистная — геморрой: ни себе посмотреть, ни людям показать.

Н
На голодный желудок русский человек ничего делать и думать не хочет, а на сытый — не может.
Нас приучили к одноклеточным словам, куцым мыслям, играй после этого Островского!
Настоящий мужчина — это мужчина, который точно помнит день рождения женщины и никогда не знает, сколько ей лет. Мужчина, который никогда не помнит дня рождения женщины, но точно знает, сколько ей лет — это её муж.
Не имей сто рублей, а имей двух грудей!
Ненавижу, когда блядь строит из себя невинность!
Ничего кроме отчаянья от невозможности что-либо изменить в моей судьбе.
…Ну и лица мне попадаются, не лица, а личное оскорбление!
Ну эта, как её… Такая плечистая в заду…

О
Орфографические ошибки в письме — как клоп на белой блузке.
Одиноко. Смертная тоска. Мне 81 год... Сижу в Москве, лето, не могу бросить псину. Сняли мне домик за городом и с сортиром. А в мои годы один может быть любовник — домашний клозет.
Одиночество как состояние не поддается лечению.
Одиночество — это состояние, о котором некому рассказать.
Он умрет от расширения фантазии.
Оптимизм — это недостаток информации.
Ох уж эти несносные журналисты! Половина лжи, которую они распространяют обо мне, не соответствует действительности.
— Очень сожалею, Фаина Георгиевна, что вы не были на премьере моей новой пьесы, — похвастался Раневской Виктор Розов. — Люди у касс устроили форменное побоище!
— И как? Удалось им получить деньги обратно?

О режиссере З.: «Перпетум кобеле».
(Когда её окружила толпа детей с радостными возгласами: «Муля! Муля!») Пионеры, идите в жопу.
(Когда пионеры-тимуровцы пришли к ней домой, помогать как престарелой) ПиОнЭры, возьмитесь за руки и идите в жопу!
Пипи в трамвае — всё, что он сделал в искусстве!
Питаться в одиночку так же противоестественно, как срать вдвоем!
Получаю письма: «Помогите стать актером». Отвечаю: «Бог поможет!»
После спектакля Раневская часто смотрела на цветы, корзину с письмами, открытками и записками, полными восхищения — подношения поклонников ее игры — и печально замечала: — Как много любви, а в аптеку сходить некому.
— Почему женщины так много времени и средств уделяют своему внешнему виду, а не развитию интеллекта?
— Потому что слепых мужчин гораздо меньше, чем умных.
Почему все дуры такие женщины?
Проклятый девятнадцатый век, проклятое воспитание: не могу стоять, когда мужчины сидят.
Птицы ругаются, как актрисы из-за ролей. Я видела как воробушек явно говорил колкости другому, крохотному и немощному, и в результате ткнул его клювом в голову. Все, как у людей.
Пусть это будет маленькая сплетня, которая должна исчезнуть между нами.

Р
Ребёнка с первого класса школы надо учить науке одиночества.

С
Сейчас, когда человек стесняется сказать, что ему не хочется умирать, он говорит так: очень хочется выжить, чтобы посмотреть, что будет потом. Как будто если бы не это, он немедленно был бы готов лечь в гроб.
Семья заменяет всё. Поэтому, прежде чем её завести, стоит подумать, что тебе важнее: всё или семья.
Сказка — это когда женился на лягушке, а она оказалась царевной. А быль — это когда наоборот.
Склероз нельзя вылечить, но о нём можно забыть.
Сложно быть гением среди козявок.
Сняться в плохом фильме — всё равно что плюнуть в вечность.
Союз глупого мужчины и глупой женщины порождает мать-героиню. Союз глупой женщины и умного мужчины порождает мать-одиночку. Союз умной женщины и глупого мужчины порождает обычную семью. Союз умного мужчины и умной женщины порождает лёгкий флирт.
Спутник славы — одиночество.
Стареть скучно, но это единственный способ жить долго.
Старость — это время, когда свечи на именинном пироге обходятся дороже самого пирога, а половина мочи идет на анализы.
Старость — это когда беспокоят не плохие сны, а плохая действительность.
Старость — это просто свинство. Я считаю, что это невежество Бога, когда он позволяет доживать до старости. Господи, уже все ушли, а я все живу. Бирман — и та умерла, а уж от нее я этого никак не ожидала. Страшно, когда тебе внутри восемнадцать, когда восхищаешься прекрасной музыкой, стихами, живописью, а тебе уже пора, ты ничего не успела, а только начинаешь жить!
Страшно грустна моя жизнь. А вы хотите, чтобы я воткнула в жопу куст сирени и делала перед вами стриптиз.
Страшно, когда тебе внутри восемнадцать, когда восхищаешься прекрасной музыкой, стихами, живописью, а тебе уже пора, ты ничего не успела, а только начинаешь жить! (конец 70-х)
— Сударыня, не могли бы вы разменять мне сто долларов?
— Увы! Но благодарю за комплимент!

Военнопленный — это тот, кто сначала пытается убить вас и терпит неудачу, а потом просит не убивать его.

Врожденный порок капитализма — неравное распределение благ; врожденное достоинство социализма — равное распределение нищеты.

Написание книги — это любовное приключение: сначала забава, потом книга становится любовницей, женой, хозяином и, наконец, — тираном.

Совершенствоваться — значит меняться, быть совершенным — значит меняться часто.

Диктаторы ездят верхом на тиграх, боясь с них слезть. А тигры между тем начинают испытывать голод.

Меня часто спрашивают: «за что мы сражаемся?» Могу ответить: «Перестанем сражаться — тогда узнаете.»

Кто умеет подписать выгодный для себя мирный договор, никогда бы не выиграл войну.

Нет ничего приятнее, чем когда в вас стреляют и не попадают.

Война слишком серьезное дело, чтобы доверять ее генералам.

Если бы Господь решил создать мир заново и спросил бы моего совета, я предложил бы окружить все страны Ла-Маншами. И сделать так, чтобы все, что пытается летать, немедленно сгорало бы.

Человек расширил свою власть надо всем, кроме самого себя.

Человечество подобно кораблю в шторм. Компас поврежден, морские карты безнадежно устарели, капитана выбросило за борт, и матросы должны по очереди его заменять. Причем каждый поворот руля приходится согласовывать не только с членами экипажа, но и с пассажирами, которых на палубе с каждой минутой все больше…

Сначала нужно быть честным, а уж потом — благородным.

Если правда многогранна, то ложь многоголосна.

Всякая медаль не только блестит, но и отбрасывает тень.

Я давно заметил, что все стремятся во всем обвинить меня. Очевидно, они думают, что чувство вины меня украшает.

Мы с женой два или три раза за 40 лет совместной жизни пробовали завтракать вместе, но это оказалось так неприятно, что пришлось это прекратить.

Я — оптимист. Не вижу особой пользы быть чем-то ещё.

Уинстон Черчилль

В мире немного достоинств, которыми бы не обладали поляки, и немного ошибок, которые они не совершили бы.

Я не верю, что Россия хочет войны. Она хочет плодов войны. (1946)

Только Ленин мог бы вывести русских из того болота, куда он сам их завел.

Индия — это не страна, это географический термин. Называть Индию «нацией» все равно, что называть «нацией» экватор.

Вы всегда можете рассчитывать, что американцы сделают правильно — после того, как они перепробуют все остальные варианты.

Репутация державы точнее всего определяется той суммой, которую она способна взять в долг.

Консультация — это когда человека спрашивают: «Вы не против, если вам завтра отрубят голову?» и, узнав, что он против, на следующий же день голову отрубают.

Телевидение — дешевое и вульгарное развлечение.

В молодости я взял себе за правило не пить ни капли спиртного до обеда. Теперь, когда я уже немолод, я держусь правила не пить ни капли спиртного до завтрака.

Большевики сами создают себе трудности, которые успешно преодолевают.

Больше всего русские восхищаются силой, и нет ничего, к чему бы они питали меньше уважения, чем к военной слабости.

Британцы — единственный народ на свете, который любит, когда им говорят, что дела обстоят хуже некуда.

В отрыве от истины совесть — не более чем глупость, она достойна сожаления, но никак не уважения.

Время — плохой союзник.

Всегда проверяй цитаты: свои — перед тем как сказать, чужие — после того, как они сказаны.

Все, чего я хотел, — это согласия с моими желаниями после конструктивной дискуссии.

В моем возрасте я уже не могу позволить себе плохо себя чувствовать.

Власть — это наркотик. Кто попробовал его хоть раз — отравлен ею навсегда.

Генералы всегда готовятся к прошлой войне.

Главный недостаток капитализма — неравное распределение благ; главное преимущество социализма — равное распределение лишений.

Демократия — худший вид правления, не считая всех прочих, что человечество испробовало за свою историю.

Дипломат — это человек, который дважды подумает, прежде чем ничего не сказать.

Если вы хотите достичь цели, не старайтесь быть деликатным или умным. Пользуйтесь грубыми приемами. Бейте по цели сразу. Вернитесь и ударьте снова. Затем ударьте еще, сильнейшим ударом сплеча.

Если бы Гитлер вторгся в ад, я бы по крайней мере замолвил за дьявола словечко в Палате общин.

Заглядывать слишком далеко вперед — недальновидно.

Копить деньги — вещь полезная, особенно если это уже сделали ваши родители.

Кто со всеми согласен, с тем не согласен никто.

Легче управлять нацией, чем воспитывать четверых детей.

Лучше делать новости, чем рассказывать о них.

Лучший аргумент против демократии — пятиминутная беседа со средним избирателем.

Мы пойдем до конца, мы будем сражаться во Франции, мы будем сражаться на морях и в океанах, мы будем сражаться с растущей уверенностью и растущей силой в воздухе, мы будем защищать наш остров, чего бы это нам ни стоило, мы будем сражаться на берегу, мы будем сражаться на посадочных площадках, мы будем сражаться в полях и на улицах, мы будем сражаться в горах, мы никогда не сдадимся.

Я не могу предсказать действий России. Это головоломка, завернутая в тайну, завернутую в загадку.

Я думал, что умру от старости. Но когда Россия, кормившая всю Европу хлебом, стала закупать зерно, я понял, что умру от смеха.

На Западе армии были слишком велики для здешних стран. На Востоке страны были слишком велики для армий.

Небывалая толщина этого отчета защищала его от опасности быть прочитанным.

Немцы, как никакая другая нация, сочетают в себе качества образцового воина и образцового раба.

Никогда не сдавайтесь — никогда, никогда, никогда, никогда, ни в большом, ни в малом, ни в крупном, ни в мелком, никогда не сдавайтесь, если это не противоречит чести и здравому смыслу. Никогда не поддавайтесь силе, никогда не поддавайтесь очевидно превосходящей мощи вашего противника.

Он решительнее всех в нерешительности и сильнее всех в слабости.

Ответственность — это та цена, которую мы платим за власть.

Отличие государственного деятеля от политика в том, что политик ориентируется на следующие выборы, а государственный деятель — на следующее поколение.

Поддеть красивую женщину — дело не из простых, ведь она от ваших слов не подурнеет.

Политик должен уметь предсказать, что произойдет завтра, через неделю, через месяц и через год. А потом объяснить, почему этого не произошло.

При победе я его заслуживаю, при поражении я в нём нуждаюсь. (речь о шампанском)

Политика так же увлекательна, как война. Но более опасна. На войне вас могут убить лишь однажды, в политике — множество раз.

По свету ходит чудовищное количество лживых домыслов, а самое страшное, что половина из них — чистая правда.

При существующих политических институтах иногда еще приходится считаться с чужим мнением.

Русских всегда недооценивали, а между тем они умеют хранить секреты не только от врагов, но и от друзей.

Сильный, молчаливый мужчина слишком часто лишь потому молчалив, что ему нечего сказать.

Там, где существует десять тысяч предписаний, не может быть никакого уважения к закону.

У англичан всегда своя линия поведения — но не прямая.

Умный человек не делает сам все ошибки — он дает шанс и другим.

Успех — это умение двигаться от неудачи к неудаче, не теряя энтузиазма.

Фанатик — это человек, который не может изменить взгляды и не может переменить тему.

Цена величия — ответственность.

Школьные учителя обладают властью, о которой премьер-министры могут только мечтать.

Я взял от алкоголя больше, чем он забрал у меня.

Я всегда готов учиться, но мне не всегда нравится, когда меня учат.

Я всегда следовал правилу: не беги, если можешь стоять; не стой, если можешь сидеть; не сиди, если можешь лежать.

Я люблю свиней. Собаки смотрят на нас снизу вверх. Кошки смотрят на нас сверху вниз. Свиньи смотрят на нас как на равных.

Я никогда не критикую правительство своей страны, находясь за границей, но с лихвой возмещаю это по возвращении.

Довод слаб — повысить голос (ремарка на полях доклада)

Когда у обеих сторон заканчиваются аргументы, начинают грохотать бомбы.

Отнимите у меня сигару — и я объявлю вам войну!!!

Русские могут казаться недалекими, нахальными или даже глупыми людьми, но остается только молиться тем, кто встанет у них на пути.

Мало эпизодов Великой войны более поразительных, нежели воскрешение, перевооружение и возобновленное гигантское усилие России в 1916 году. К лету 1916 года Россия, которая 18 месяцев перед тем была почти безоружной, которая в течение 1915 года пережила непрерывный ряд страшных поражений, действительно сумела, собственными усилиями и путем использования средств союзников, выставить в поле — организовать, вооружить, снабдить — 60 армейских корпусов, вместо 35, с которыми она начала войну… Поверхностная мода нашего времени трактует царский режим как слепую, испорченную, неумелую тиранию. Но обозрение тридцати месяцев его борьбы с Германией и Австрией должно было внести поправки в эти смутные представления. Мы можем измерить силу Российской империи по тем ударам, которые она перенесла, тем катастрофам, которые она пережила, по неисчерпаемым силам, которые она развила, по тому восстановлению, которого она добилась.

Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России. Ее корабль пошел ко дну, когда гавань была в виду. Она уже претерпела бурю, когда все обрушилось. Все жертвы были уже принесены, вся работа завершена. Отчаяние и измена овладели властью, когда задача была уже выполнена….

Первая трагедия России — рождение Ленина; вторая — его смерть.

Ни одна звезда не засияет, пока не найдётся человек, который будет держать сзади чёрное полотно.

Каменный век придет на сияющих крыльях науки.

Много людей спотыкаются о великие открытия, но большинство из них просто перешагивают и идут дальше.

-Дела, неугодные подданным, государи должны возлагать на других, а угодные - исполнять сами.
-Люди не меньше привязываются к тем, кому сделали добро сами, чем к тем, кто сделал добро им.
-Нрав людей непостоянен, и если обратить их в свою веру легко, то удержать в ней трудно.
-Победа никогда не бывает полной в такой степени, чтобы победитель мог ни с чем не считаться и в особенности - мог поправить справедливость.
-После смерти я хочу попасть в ад, а не в рай.Там я смогу наслаждаться обществом пап, королей и герцогов, тогда как рай населен одними нищими, монахами и апостолами.
-Следует заранее примириться с тем, что всякое решение сомнительно, ибо это в порядке вещей, что избегнув одной неприятности, попадаешь в другую.
-Заблуждается тот, кто думает, что новые благодеяния могут заставить великих мира сего позабыть о старых обидах.
-Люди, веря, что новый правитель окажется лучше, охотно восстают против старого, но вскоре они на опыте убеждаются, что обманулись, ибо новый правитель всегда оказывается хуже старого.
-Достойную осуждения ошибку совершает тот, кто не учитывает своих возможностей и стремится к завоеваниям любой ценой.
-Люди так простодушны и так поглощены ближайшими нуждами, что обманывающий всегда найдет того, кто даст себя одурачить.
-Неразумие людей таково, что они часто не замечают яда внутри того, что хорошо с виду.
-Человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравниться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духа.
-Дружбу, которая дается за деньги, а не приобретается величием и благородством души, можно купить, но нельзя удержать.
-Следует остерегаться злоупотреблять милосердием.
-С врагом можно бороться двумя способами: во-первых, законами, во-вторых, силой. Первый способ присущ человеку, второй - зверю.
-Государю нет необходимости обладать всеми добродетелями, но есть прямая необходимость выглядеть обладающим ими.
-Основой власти во всех государствах - как унаследованных, так и смешанных и новых - хорошие законы и хорошее войско.       
-Чтобы постигнуть сущность народа, надо быть государем, а чтобы постигнуть природу государей, надо принадлежать к народу.
-Нельзя честно, не ущемляя других, удовлетворить притязания знати, но можно - требования народа, так как у народа более честная цель, чем у знати: знать желает угнетать народ, а народ не желает быть угнетенным.
-Государь не волен выбирать себе народ, но волен выбирать знать, ибо его право карать и миловать, приближать и подвергать опале.
-Государства приобретаются либо своим, либо чужим оружием, либо милостью судьбы, либо доблестью.
-Об уме правителя первым делом судят по тому, каких людей он к себе приближает.
-Всякая перемена прокладывает путь другим переменам.
-Пусть судьба растопчет меня, я посмотрю, не станет ли ей стыдно.
-Человек, который желает при всех обстоятельствах пребывать добродетельным, остается лишь гибнуть среди множества тех, кто не добродетелен.
-Кому неведомо всегдашнее несоответствие между тем, что человек ищет и что находит?
-Человек не может заставить себя свернуть с пути, на котором он до сих пор неизменно преуспевал.
-Добрыми делами можно навлечь на себя ненависть точно так же, как и дурными.
-Люди по натуре своей таковы, что не меньше привязываются к тем, кому сделали добро сами, чем к тем, кто сделал добро им.
-Можно, думается мне, полагать истинным, что судьба распоряжается половиной наших поступков, но управлять другой половиной или около того она предоставляет нам самим.
-Хотя новые порядки и изменяют сознание людей, надлежит стараться, чтобы в своем изменении порядки сохраняли как можно больше от старого.
-В наши времена уже очевидно, что те государи, которые мало заботились о благочестии и умели хитростью заморочить людям мозги, победили в конце концов тех, кто полагался на свою честность.   
-Не следует никому давать советы и пользоваться чужими советами, кроме общего совета - правила каждому - следовать велениям души и действовать смело.
-Расточая чужое, ты прибавляешь себе славы, тогда как расточая свое - ты только себе вредишь. Ничто другое не истощает себя так, как щедрость: выказывая ее, одновременно теряешь самую возможность ее выказывать и либо впадаешь в бедность, возбуждая презрение, либо разоряешь других, чем навлекаешь на себя ненависть.
-Чужие доспехи либо широки, либо тесны, либо слишком громоздки.
-Умы бывают трех родов: один все постигает сам; другой может понять то, что постиг первый; третий - сам ничего не постигает и постигнутого другим понять не может.
-Всякий видит, чем ты кажешься, немногие чувствуют, кто ты на самом деле.
-Нет дела, коего устройство было бы труднее, ведение опаснее, а успех сомнительнее, нежели замена старых порядков новыми.
-Лучше проиграть со своими, чем выиграть с чужими, ибо не истинна та победа, которая добыта чужим оружием.
-Кто имеет хорошее войско, найдет и хороших союзников.
-Человек осмотрительный, не умеющий сделаться отважным, когда это необходимо, становится причиной своей гибели.
-Люди всегда дурны, пока их не принудит к добру необходимость.

Тотчас же по приезде услышал я, что в правительстве нашем происходит большое движение по вопросу об уничтожении крепостного права. Г<осударь> и<мператор> вновь и с большею против прежнего энергиею изъявил свою решительную волю касательно этого великого вопроса. Разумеется, тем более решительной воли и искусства обнаружили окружающие его отцы отечества, чтобы отвлечь его волю от этого крайне неприятного им предмета. Искренно разделяет желание г<осударя> и<мператора> только один Киселев; 2 самый решительный и, к несчастию, самый умный и знающий дело противник этой мысли — Меншиков. 3 Вы помните, что несколько назад тому лет движение тульского дворянства в пользу этого вопроса было остановлено правительством с высокомерным презрением. Теперь, напротив, послан был тульскому дворянству запрос: так ли же расположено оно теперь в отношении к вопросу? 4 Перовский выписал в Питер Мяснова 5 для совещания с ним о средствах разрешить вопрос на деле. Трудность этого решения заключается в том, что правительство решительно не хочет дать свободу крестьянам без земли, боясь пролетариата, и в то же время не хочет, чтобы дворянство осталось без земли, хотя бы и при деньгах. Вы имеете понятие о Мяснове. Это человек неглупый, даже очень неглупый, но пустой и ничтожный, болтун на все руки, либерал /436/ на словах и ничто на деле. Роль, которую он теперь играет, забавляет его самолюбие и дает пищу болтовне, а он и без того помолчать не любит. Он говорит, что в губернии его считают Вашингтоном (по его, это значит быть радикалом в либерализме), а вот мы, молодое поколение, хотели бы его повесить, как консерватора, хотя, по правде, мы и не считаем его достойным такого строгого наказания, а думаем, что довольно было бы прогнать его по шее к его лошадям, на его завод — писать для них конституцию; это его настоящее место — конюшня. Раз в доме Колзакова (зятя нашего Языкова) Мяснов принимал у себя молодое поколение аристократии, которая всё рвется служить по выборам, и прочел им свой проект освобождения крестьян. Приехал в половине чтения приятель его Жихарев (сенатор), 6 и он вновь прочел весь свой проект, написанный преглупо и начиненный текстами из св. писания. «Сукин ты сын, <...>», — сказал ему Жихарев, при всех этих Шуваловых, Строгановых и пр., ни мало не привыкших к такому демократическому красноречию в порядочном обществе. «Ты сделал смешным твой проект». — А мне что за дело! лишь бы я сделал мое дело, а там пусть смеются! — Да <...>! коли ты сделаешь смешным свое дело, ты погубишь его. Дай сюда! — Вырывает бумагу, складывает и кладет себе в карман. — Я обделаю это дело сам, я примусь за это con amore, [* с любовью (итал.). — Ред.] ночи не буду спать — я не говорю, чтобы ты написал всё вздор, у тебя есть идеи, да не так всё это надо сделать. — И Мяснов после говорил Языкову, что он жалеет, что тут не было Виссариона, который посмотрел бы, какая это была минута, когда Жихарев, и пр. Видите ли, какой это государственный человек! И Жихарев принялся за дело ревностно. Какой был результат, т. е. что и как написал он, не знаю, ибо вот уже 4-я неделя, как по причине гнусной погоды не выхожу из дому, а приятели редко ко мне заглядывают, потому что живу теперь не по дороге всем, как прежде. Но знаю, что Мяснов уже выгодно продал свой завод конский троим из молодых аристократов и по условию остался, за хорошее жалованье, смотрителем и распорядителем завода. Итак, дело обошлось не без пользы, если не для крестьян, то для Мяснова! Перовский, который в душе своей против освобождения рабов, а по своему шаткому положению (он теперь в немилости) объявил себя (с Уваровым) за необходимость освобождения, рад, что нашел в Мяснове человека, к которому может посылать всех для переговоров. Но не думайте, чтобы дело это было в таком положении. Всё зависит от воли г<осударя> и<мператора>, а она решительна. Вы знаете, что после выборов назначается обыкновенно двое депутатов от дворянства, чтобы благодарить /438/ г<осударя> и<мператора> за продолжение дарованных дворянству прав, и Вы знаете, что в настоящее царствование эти депутаты никогда не были допускаемы до г<осударя> и<мператора>. Теперь вдруг смоленским депутатам велено явиться в Питер. Г<осударь> и<мператор> милостиво принял их, говорил, что он всегда был доволен смоленским дворянством и пр. И потом вдруг перешел к следующей речи. — Теперь я буду говорить с вами не как г<осуда>рь, а как первый дворянин империи. Земля принадлежит нам, дворянам, по праву, потому что мы приобрели ее нашею кровью, пролитою за государство; но я не понимаю, каким образом человек сделался вещию, и не могу себе объяснить этого иначе, как хитростию и обманом, с одной стороны, и невежеством — с другой. Этому должно положить конец. Лучше нам отдать добровольно, нежели допустить, чтобы у нас отняли. Крепостное право причиною, что у нас нет торговли, промышленности. — Затем он сказал им, чтобы они ехали в свою губернию и, держа это в секрете, побудили бы смоленское дворянство к совещаниям о мерах, как приступить к делу. Депутаты, приехав домой, сейчас же составили протокол того, что говорил им г<осударь> и<мператор>, и потом явились к Орлову 7 рассказать о деле. Тот не поверил им; тогда они представили ему протокол, прося показать его г<осударю> и<мперато>ру — точно ли это слова е<го> в<еличест>ва. Г<осударь> И<мператор>, просмотрев протокол, сказал, что это его подлинные слова, без искажения и прибавок.8 Через несколько времени по возвращении депутатов в их губернию Перовский получил от смоленского губернатора донесение, что двое из дворян смущают губернию, распространяя гибельные либеральные мысли. Г<осударь> и<мператор> приказал Пер<овско>му ответить губернатору, что в случае бунта у него есть средства (войска и пр.), а чтобы до тех пор он молчал и не в свое дело не мешался. Я забыл сказать, в речи своей депутатам г<осударь> и<мператор> сказал, что он уже намекал (указом об обязанных крестьянах) 9 на необходимость освобождения, да этого не поняли. Недавно г<осударь> и<мператор> был в Александринском театре с Киселевым и оттуда взял его с собою к себе пить чай: факт, прямо относящийся к освобождению крестьян.10 Конечно, несмотря на всё, дело это может опять затихнуть. Друзья своих интересов и враги общего блага, окружающие г<осударя> и<мператора>, утомят его проволочками, серединными, неудовлетворительными решениями, разными препятствиями, истинными и вымышленными, потом воспользуются маневрами или чем-нибудь подобным и отклонят его внимание от этого вопроса, и он останется нерешенным при таком монархе, который один по своей мудрости и твердой воле способен решить его. Но тогда он решится сам собою, другим образом, в 1000 <раз> более /439/ неприятным для русского дворянства. Крестьяне сильно возбуждены, спят и видят освобождение. Всё, что делается в Питере, доходит до их разумения в смешных и уродливых формах, но в сущности очень верно. Они убеждены, что царь хочет, а господа не хотят. Обманутое ожидание ведет к решениям отчаянным. Перовский думал предупредить необходимость освобождения крестьян мудрыми распоряжениями, которые юридически определили бы патриархальные по их сущности отношения господ к крестьянам и обуздали бы произвол первых, не ослабив повиновения вторых: мысль, достойная человека благонамеренного, но ограниченного! 11 Попытку свою начал он с Белоруссии возобновлением уже забытого там со времен присоединения Литвы к России инвентария. 12 Поляки и жиды растолковали мужикам, что инвентарий значит то, что царь хочет их освободить, а господа не хотят, и что царь, бывши в Киеве, хотел к ним заехать, а господа не пустили его. Я думаю, что тут даже не нужна была интервенция поляков и жидов и что такое толкование могло само собою родиться в крестьянских головах, уже настроенных к мыслям о свободе. Итак, Перовский достиг цели, совершенно противоположной той, какую имел. Оно и понятно: когда масса спит, делайте что хотите, всё будет по-вашему; но когда она проснется — не дремлите сами, а то быть худу...
(Сейчас я узнал, что Мяснов, а потом Жихарев, писали не проект, а совет смоленскому предводителю дворянства; бумага неважная, из которой и не вышло никаких следствий.) 13
Так вот-с, мой дражайший, и у нас не без новостей и даже не без признаков жизни. Движение это отразилось, хотя и робко, и в литературе. Проскальзывают там и сям то статьи, то статейки, очень осторожные и умеренные по тону, но понятные по содержанию. Вы, верно, уже получили статью Заблоцкого. В другое время нельзя было бы и думать напечатать ее, а теперь она прошла. Мало этого: недавно в «Журнале Министерства народного просвещения» ее разбирали с похвалою и выписали место о зле обязательной ренты. 14 Помещики наши проснулись и затолковали. Видно по всему, что патриархально-сонный быт весь изжит и надо взять иную дорогу. Очень интересна теперь «Земледельческая газета» — орган мнений помещиков. Толкуют о съездах помещиков и т. д.16 Обо всем этом Вам дадут понятие XI и особенно XII №№ «Современника» (смесь).16
Что еще у нас нового? Разнесся было слух, что Воронцов по неудовольствию отказывается от Кавказа, ссылаясь на болезнь глаз.17 Но эта болезнь была не выдуманная, он выздоровел и не думает оставлять Кавказа. А то было говорили, что на его место пошлют Меншикова, чтоб избавиться от докучного оппонента по вопросу об освобождении. Строганов вышел в от-/440/ставку и, рассказывают, вот по какому случаю. Он получил именное секретное предписание (что-то вроде того, как носятся темные слухи, чтобы наблюдать над славянофилами) и отвечал Уварову, что, находя исполнение этого предписания противным своей совести, он скорее готов выйти в отставку. Разумеется, Уваров поспешил изложить это дело, как явный бунт — и Строганов) был уволен. На место его утвержден скотина Голохвастов. То и другое -- большое несчастие для Московского университета.18
Перовский в немилости и, говорят, еле держится. Причина: он скрутил по делу Клевецкого полицмейстера Брянчанинова, как уличенного члена шулерской шайки, и посадил его под арест, отдав под суд. Это было во время отсутствия г<осударя> и<мператора> в Питере. Одна особа женского пола, весьма значительная при дворе, по родству с Брян<чаниновым>, написала к нему письмо, чтобы он не беспокоился, что лишь бы приехал г<осударь>, а то всё будет хорошо, и ему дадут хоть другое, но такое же место. Перовский, захватив бумаги Брянч<анинова>, велел пришить к делу и это письмо... Так говорят.19

23 Цензор Ивановский 24 просмотрел эту фразу, и она прошла. И немудрено: в глупом и бездарном сочинении всего легче недосмотреть и за него попасться. Прошел год — и ничего, как вдруг государь получает от кого-то эту книжку с отметкою фразы. А надо сказать, что эта статья появилась отдельно, и на этот раз ее пропустил Куторга, который, понадеясь, что она была цензорована Ивановским, подписал ее, не читая. Сейчас же велено было Куторгу посадить в крепость. К счастию, успели предупредить графа Орлова и объяснить ему, что настоящий-то виноватый — Ивановский! Граф кое-как это дело замял и утишил, Ивановский был прощен. Но можете представить, в каком ужасе было министерство просвещения и особенно цензурный комитет? Пошли придирки, возмездия, и тут-то казанский татарин Мусин-Пушкин (страшная скотина, которая не годилась бы в попечители конского завода) 25 накинулся на переводы французских повестей, воображая, что в них-то Кулиш набрался хохлацкого патриотизма, — и запретил «Пиччинино», «Манон Леско» и «Леон Леони». Вот, что делают эти скоты, безмозглые либералишки. Ох эти мне хохлы! Ведь бараны — а либеральничают во имя галушек и вареников с свиным салом! И вот теперь писать ничего нельзя — всё марают. А с другой стороны, как и жаловаться на правительство? Какое же правительство позволит печатно проповедывать отторжение от него области? А вот и еще следствие этой истории. Ивановский был прекрасный цензор, потому что благородный человек. После этой истории он, естественно, стал строже, придирчивее, до него стали доходить жалобы литераторов, — и он вышел в отставку, находя, что его должность несообразна с его совестью. И мы лишились такого цензора по милости либеральной свиньи, годной только на сало.
Так вот опыт веры моего верующего друга. Я эту веру определяю теперь так: вера есть поблажка праздным фантазиям или способность всё видеть не так, как оно есть на деле, а как нам хочется и нужно, чтобы оно было. Страшная глупость эта вера! Вещь, конечно, невинная, но тем более пошлая.
Ну, что бы Вам еще сказать? Книги мои я получил 21 ноября/3 декабря. Скоренько — нечего сказать. То-то ждал, то-то проклинал удобство и скорость европейских сношений. /442/
Письмо Ваше, или, вернее сказать, Тургенева, получил. Благодарю вас обоих. Тургеневу буду отвечать, теперь недосуг, и это письмо измучился пиша урывками. Скажите ему, чтобы в письмах своих ко мне он не употреблял некоторых собственных имен, например, имени моего верующего друга. Можно быть взрослому детине с проседью в волосах ребенком, но всему есть мера, — и так компрометировать друзей своих, право, ни на что не похоже. Бога ради, уведомьте меня о брошюрке против Ламартина, по поводу Робеспьера.26
А затем прощайте. Да, кстати: Историческое общество в Москве открыло документ, из которого видно, что князь Пожарский употребил до 30 000 рублей, чтобы добиться престола. Возникло прение — печатать или нет этот документ. Большинством голосов решено — печатать. Славянофилы в отчаянии. Читали-ль Вы «Домби и сын»? Если нет, спешите, прочесть. Это чудо. Всё, что написано до этого романа Диккенсом, кажется теперь бледно и слабо, как будто совсем другого писателя. Это что-то до того превосходное, что боюсь и говорить — у меня голова не на месте от этого романа.27